|
|
Слом социалистического строя в России резко изменил структуру общества, что девальвировало значительную часть прежних социально-групповых иден-тичностей, в том числе - социально-классовых. Последние за время либеральных реформ подверглись мощному воздействию как экономических, так и идеологических факторов. Взамен ранее единственно легитимной схемы классовой структуры в марксистско-ленинском понимании была предложена альтернативная версия о формировании в условиях перехода к рыночной экономике многочисленного состоятельного "среднего класса".
При этом смысл термина не получил достаточно ясной трактовки и теоретического объяснения. Представление о "среднем классе" внедрялось в общественное сознание в контексте агрессивной социокультурной вестернизации, в соответствии с приемами создания социальной мифологии.
Однако относительная иллюзорность понятия не снимает необходимости рассматривать "средний класс" в качестве возможного варианта реальных макроуровневых идентификаций современного российского социума, так как социальная идентичность личности оформляется в процессе самоотнесения не только к реальным социальным группам, но и виртуальным ("воображаемым", мысленно "сконструированным" по ряду признаков). По сути к такому виду идентификационных моделей относятся социальные классы. 1
От того, какого рода идентификационные социально-классовые модели удается продвинуть в общественное сознание центрам власти и закрепить институционально, во многом зависит будущее страны. Изучение трансформаций социально-классовых идентичностей, произошедших в условиях либеральных инноваций последних лет, необходимо для разработки оптимального варианта социальной части государственной антикризисной программы.
Прежде всего, это касается процессов в сознании тех слоев и групп социума, без сочувствия и активности которых в настоящее время в принципе невозможна реализация эффективной стратегии подъема и развития, а именно: массового слоя специалистов с высшим образованием и постоянно пополняющего его студенчества. Их центральная роль объясняется тем, что выход страны из кризиса в нынешних условиях жестко детерминирован необходимостью преодоления ею все увеличивающегося технико-экономического отставания и совершения давно назревшего прорыва на очередной виток глобальных модернизаций - постиндустриальный. Без этого, как явно демонстрирует опыт российской жизни, полноценное национальное бытие в реалиях современного мира становится проблематичным.
1. Андреева Г.М. Социальная психология. М., Аспект-Пресс, 1999. С.363-364. Шибутани Т. Социальная психология. Ростов-на-Дону, Феникс, 1998. С. 218-220.
-3 -
В связи с задачами российской модернизации возрастает актуальность тщательной проработки представлений российского массового сознания о "среднем классе", востребованное(tm) его как идентификационной модели, преобладающих при этом типов ценностных ориентации. Это позволит не только уточнить и дифференцировать реальное содержание понятия "средний класс" в массовом сознании, но и выделить в нем тот вариант идентификации, который при институциональной поддержке способен выступить основой формирования российской модели среднего класса, опирающейся на национальную культуру и цивилизационно перспективные ценности.
Принципиальная необходимость связи модернизационных усилий с возрождением и развитием национальной культуры в настоящее время весьма убедительно доказана и в теории, и на практике. Так. С.Хангтингтон в своем обобщении мирового опыта модернизаций последних десятилетий пришел к выводу об устойчивости и динамичности развития модернизируемой страны только в случае ориентации на формулу "национальный дух, западная техника". 1
С учетом указанных задач особый интерес представляет анализ складывающихся идентификационных предпочтений студенческой молодежи. Это обусловлено, во-первых, тем, что данная социальная группа большинством концепций традиционно рассматривается главным источником современного "среднего класса", а, во вторых - в связи с интенсивностью процессов социализации, свойственной периоду обучения в вузе. Изучение выбора идентификационных моделей среди студенчества позволит оценить не только наметившиеся тенденции в массовом сознании относительно "среднего класса", но и созидательный потенциал, способность стать одной из опорных сил в преодолении архаизации России, спровоцированной реформами последних лет. Научная разработанность проблемы.
В широком спектре проблем социализации вопросы макросоциальной идентификации относятся к одним из наименее изученных. Их исследование неизбежно сталкивается с серьезными методологическими трудностями, вызываемыми необходимостью сравнения повседневных типизации массового сознания с теоретическими представлениями о наиболее крупных элементах социо-структуры.
Круг работ, относящихся к теме диссертации, подразделяется на несколько групп. Во-первых, это труды теоретико-методологического характера, обосновывающие и раскрывающие роль идентификационных процессов в сознании для социального структурирования общества. Изучение влияния на поведение
1. С.Хангтингтон. Столкновение цивилизаций и изменение мирового порядка.// "Pro et Contra" , т.2 (№2). М., Фонд Карнеги, 1997. С. 125-126.
-4-
человека собственных представлений, установленных идей об устройстве общества, его строении, своем месте в нем проводилось в рамках самых разных школ и подходов, начиная с истории древнего мира (Платон, Аристотель и др.).
Первыми научно обосновали необходимость целенаправленного преобразования самосознания, смены ценностного содержания идентичности одной из макросоциальных групп общества для кардинальных изменений в нем самом К.Маркс и Ф.Энгельс в "Манифесте Коммунистической партии" (1848г.). Исследование же конкретных идентификационных механизмов, связь которых с экономико-политическими реалиями оказалась опосредована социально-психологическими характеристиками социального субъекта, бьшо проведено гораздо позже и вне рамок марксизма М.Вебером, Дж.Дьюи, Э.Дюркгеймом, Г.Лебоном, Г.Тардом, З.Фрейдом, К.Юнгом.
Основы современного понимания проблем социально-групповых идентич-ностей заложены П.Бергером, Э.Ботт, П.Бурдье, А.Гидденсом, Т.Лукманом, Р.Мертоном, Дж.Мидом, С.Московичи, Г.Тажфелем, А.Туреном, Э.Фроммом, Т.Шибутани, Н.Элиасом. В российской социологии теоретические аспекты идентификации развили Г.М.Андреева, Л.Г.Ионин и В.А.Ядов.
Вторую группу составляют исследования моделей "среднего класса", появившихся в ходе развития западной цивилизации под воздействием социально-политической философии античности. "Средний класс" доиндустри-ального периода подробно изучался социологами прошлого и начала нынешнего века - М.Вебером, Р.Вормсом, Ф.Гизо, О.Минье, Г.Спенсером и др. Наиболее известные версии "среднего класса" эпохи индустриализма принадлежат Дж.Бернхэму и Р.Дарендорфу. Модели "среднего класса" постиндустриального общества оказались встроены в рамки теорий "технотронного общества", "общества потребления", "информационного общества" у Д.Белла, ДжТэл-брейта, И.Кристол, Э.Райта и др.
Существенным дополнением классических теорий "среднего класса" новейшего времени, как представляется, является их критический анализ с учетом опыта социалистического развития, представленный в трудах Д.М.Гвишиани, Г.Г.Дилигенского, Н.И.Лапина, С.Н.Наделя, Г.В.Осипова, В.И.Староверова.
В настоящее время на основании экономико-статистических данных и материалов социологических опросов начата разработка модели российского "среднего класса" ("средних", "срединных слоев"). Наиболее значимые в теоретико-методологическом отношении работы в этой области принадлежат Л.А.Беляевой, А.А.Галкину, З.Т.Голенковой, Т.И.Заславской, В.И.Илышу, А.С.Орлову, В.В.Радаеву, М.Н.Руткевичу, В.В.Семеновой, О.И. Шкаратану.
Третью группу составляют работы по изучению классово-стратификацион-
-5-
ных представлений людей, выбора ими конкретных идентификационных моделей и формирования социальных идентичностей. Первые работы подобного плана появились в США и Великобритании еще в 30-50-х годах (Л.Уорнер, Р.Сентерс). Отечественные исследователи начали изучать ход слое- и классооб-разования не только по "фактам" (экономическим, поведенческим и др.), но и по процессам в сознании лишь на рубеже 80-90-х годов: так, И.Г.Лаумянскайте, А.А.Матуленис, М.Х.Титма выдвинули проблему формирования "социальной субъектности". Несколько позже появились труды о феномене социального самоопределения на субъективном уровне, идентификации и самоидентификации, в том числе - с социоклассовыми общностями (Н.В.Андрущак, Е.Д.Игит-ханян, М.Ф.Черныш, В.А.Ядов).
К последней группе трудов, относящихся к теме диссертации, следует отнести работы по вопросам социализации молодежи, и особенно - студенчества, в которых рассматривалась интеграция в фиксированные социоструктуры и интер-нализация нормативных ценностей (В. С.Боровик, Ю.Н.Зубок, С.Н.Иконникова, А.С.Капто, Т.В.Ковалева, В.Н.Иванов, Б.А.Ручкин, В.И.Чупров, В.Н.Шубкин и др.).
Достаточно универсальные методологические решения сопоставления леги-тимизированных социетальных целей и жизненных ориентации студенческой молодежи на опыте социалистического развития содержатся также в трудах А.С.Капто, В.Т.Лисовского, Л.Я.Рубиной, МН.Руткевича, К.Штарке.
Ряд авторов (В.И.Добрынина, Ж.Т.Тощенко, Ф.Р.Филиппов, Р.Г.Яновский) изучали студенчество в ракурсе воспроизводства интеллигенции как части современной российской социоструктуры.
В последнее время появились работы по проблемам поиска молодежью в постсоветское время новой социальной идентичности (М.Н.Довгая, А.И.Ковалева), предпосылкам интеграции ее в средние слои ( И.А.Сурина). Однако в них не ставилась задача изучения формирования конкретных идентификационных моделей, определение их характера, концептуальной принадлежности.
Исследовательская проблема заключается в недостаточности знаний о тенденциях формирования социальной идентичности относительно "среднего класса" в современном российском обществе.
Основная цель данного исследования - углубление представлений о "среднем классе" и связанных с ним моделях идентификации, определение масштабов распространения различных их типов в российском массовом сознании ( на примере московского студенчества).
Для достижения поставленной цели в работе ставятся следующие задачи: 1. Уточнить механизм формирования идентификационных моделей массового сознания и их соотношение с соответствующими теоретическими социаль-
-6-
ными моделями макроуровня.
2. Обобщить теоретико-методологические и методические принципы определения "среднего класса", его характеристики как идентификационной модели, типы последней.
3. Перевести обобщенный концептуальный материал в операционализиро-ванные понятия, отражающие формирование социально-классовой идентичности на уровне сознания и поведения.
4. Применить полученные методики в анализе эмпирических данных опросов студенческой молодежи г.Москвы в 1995-1999 гг. для определения масштабов востребованности понятия "средний класс", соответствия субъективного идентификационного содержания объективным показателям.
5. Конкретизировать комплекс ценностных ориентации студенчества, соответствующих разным идентификационным моделям "среднего класса".
Объектом исследования является сфера социальной саморефлексии общественного сознания на его специализированном и массовом уровнях, где последний конкретизирован примером студенчества.
Предмет исследования - научные и обыденные представления о "среднем классе" как модели социальной идентификации в целом и в частности - у студенческой молодежи.
Методологической основой данной работы выступает теория социально-исторического детерминизма, признающая наряду с экономическими факторами развития общества активную и относительно самостоятельную роль идей, общественного сознания. К обобщению эмпирического материала был привлечен опыт изучения динамических стратификационных процессов и их отражения в сознании в русле теорий социологии знания, социальных представлений и символического интеракционизма.
Исходя из специфики объекта и предмета исследования, в качестве методической основы сбора первичной информации был избран метод массового анкетного опроса, вполне адекватный задачам изучения обыденного сознания и представляющих интерес поведенческих практик.
Предварительный анализ ситуации позволил выдвинуть следующие гипотезы:
1. Поскольку понятие "средний класс" в настоящее время значительно утратило смысловую связь с породившими его концепциями, то оно стало в сравнении с существовавшими историческими версиями менее универсальным.
2. В основе дифференциации теоретических моделей "среднего класса" находятся разные цивилизационные парадигмы, отличающиеся аксиологической полярностью (традиционализм и модернизм, приоритет коллективизма или индивидуализма, и т.д.).
-7-
3. Разные типы моделей "среднего класса" характеризуются собственной композицией конкретных ценностных ориентации, в целом коррелируемых с указанными выше базовыми различиями.
4. Достаточно значимая степень несходства выделенных внутри "среднего класса" идентификационных типов позволяет выделить две разные идентификационные модели, известные в настоящее время под общим названием "средний класс".
5. Скорее всего, идентификационные модели существуют в общественном сознании в смешанном виде с большим преобладанием характеристик тра-диционалистской модели в сравнении с моделью либерально-модернистской. Эмпирическую базу диссертации составляют:
• материалы социологических исследований, проведенных при непосредственном участии автора в рамках научной работы Сектора социологии образования ИСПИ РАН 1995-1999 гг. (данные опросов студенческой молодежи г.Москвы, свыше 2 тыс. человек );
• анализ документов органов государственной власти и управления;
• данные экономической, финансовой и социальной статистики, вторичный анализ результатов социологических исследований;
• анализ публикаций российской и зарубежной периодической печати по проблематике исследования;
Научная новизна полученных результатов:
1. Включение новейших теоретических разработок российских авторов по вопросам формирования в стране "среднего класса" в общеисторический поток развития его концепций позволяет рассматривать данный процесс более широко, с учетом вариативности моделей.
2. Анализ складывания новых макросоциальных ориентации в массовом сознании кризисного российского социума проведен исходя из потребностей постиндустриальной модернизации, являющейся необходимым условием восстановления утраченных в последние годы геополитических позиций России и представляющей собой стратегическую альтернативу рыночно-либеральной квазимодернизации.
3. Опираясь на специфику социальной перцепции массового сознания, в работе обосновано использование материалов традиционных социологических опросов для изучения макрогрупповой идентичности. Анализ формирования конкретного типа идентичности при этом проводился на основании специально составленной автором "идентификационной карты".
4. На примере исследования данных опросов студенчества представлен опыт аналитической реконструкции идентификационной модели "среднего класса",
содержащейся в массовом сознании, ее эталонных признаков, а также определены основные факторы, влияющие на идентификационный выбор.
5. В работе установлены главные направления в интерпретации понятия "средний класс" в научном и обыденном сознании российского общества. Сопоставление версий "социальных конструктов" с "повседневными типизация-ми" дало основание говорить об активном продвижении в массовое сознание идентификационной модели "среднего класса" определенного типа.
6. Выявлены модельные противоречия, позволяющие утверждать о наличии, по сути, нескольких идентификационных моделей под общим названием "средний класс", и предложен вариант их дифференциации. Основные положения, выносимые на защиту.
1. Специфика "среднего класса", понимаемого как часть морфогенетической структуры любого организованного общества, то есть государства, делает неразрывной связь между его состоянием и состоянием последнего. Характер "среднего класса" определяет в целом способность страны к выживанию в системе глобальной военно-политической, экономической и технологической конкуренции.
2. Обеспечение безопасности российского общества связано с необходимостью выхода из кризиса и переходом к новой, конструктивной социально-экономической стратегии модернизации, которая, в свою очередь, потребует привлечения к активной деятельности наиболее образованные и мотивированные группы общества. От степени соответствия социальных ориентации последних с целями постиндустриальной модернизации во многом зависит ее успех.
3. "Средний класс" рассматривается нами как неоднозначное, многослойное понятие даже в научном сознании, требующее тщательной расшифровки. Однако есть и нечто общее во всех концепциях "среднего класса": выше среднего для данного общества уровень профессионального образования, работа по специальности, относительная материальная обеспеченность и -самое главное - осуществление функций управления на среднем в масштабах социума уровне.
4. В настоящее время в виде недифференцированной модели "среднего класса" действуют несколько модификаций, принципиально несходных между собой, что позволяет говорить о наличии разных моделей "среднего класса", основные из которых определены как "либеральная" и "традиционалистская" ("неосоветская").
5. Ведущими факторами идентификационного выбора между различными типами моделей "среднего класса" среди студенческой молодежи являются уровни материальной обеспеченности и образования родителей.
6. При продолжении стратегии неолиберального реформирования, снижаю-
-9-
цей востребованность интеллектуального потенциала, полноценная соци-щизация будущих специалистов представляется маловероятной, так как ни одна о обнаруженных моделей "среднего класса" для большинства из них "реализуема в условиях дальнейшей деградации национального производства. Теоретическая и практическая значимость исследования.
1. Предлагая уточнение понятия "средний класс", работа дает возможность пире использовать его в средствах массовой коммуникации для консолидации шачительной части социума, обладающей высоким творческим и гражданским потенциалом. Понятие "российский средний класс" может стать операциональным в информационном обеспечении перехода к стратегии постиндуст-эиального развития.
2. Анализ идентификационных предпочтений массового сознания, проверенный в работе в сопоставимой с общемировыми тенденциями терминологии, позволяет рассматривать социализационные процессы в российском обществе в контексте глобальных перемен, выделять в них общее и особенное. Подобные знания дают возможность более полно учитывать исторический и международный опыт социального развития.
3. Данные о тенденциях в формировании социально-классовой идентификации и самоидентификации студенчества, важной социальной группы, на примере которой в работе исследуются процессы в массовом сознании россий-;кого общества, представляют, на наш взгляд, интерес для органов государственной власти и управления, политических и общественных организаций. Особенно тех из них, которые заинтересованы в поддержке молодежи и со-грудничестве с ней.
4. Полученные в диссертации основные выводы о состоянии макросоци-альных ориентации российского студенчества могут быть использованы органами управления высшей школы при организации учебной и воспитательной работы в ее системе.
5. Разработанная и использованная в работе методика имеет достаточно универальный характер и может быть применена к исследованию идентификаций со "средним классом " других групп и слоев современного российского общества.
6. Теоретические выводы и конкретные данные исследования пополняют информационную базу для разработки курсов лекций, спецкурсов, методических материалов для студентов и аспирантов социологических факультетов.
Апробация работы.
Основные результаты исследований докладывались на научно-методических семинарах Сектора социологии образования и Ученых Советах ИСПИ РАН, были включены в аналитические итоговые материалы Института 1995-
- 10-
1999 гг. ; обсуждались на международной научно-практической конференции ("Молодежь и общество на рубеже веков", Москва, 1998 г.). Отдельные положения и выводы работы использовались при подготовке аналитических документов и рекомендаций для высших органов государственной власти и управления, а также бьши опубликованы в научных и научно-публицистических статьях.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложения.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Введение содержит обоснование актуальности и значимости темы, характеристику ее научной освещенности. В нем представлены определения проблемы, целей и задач исследования, описание его объекта и предмета, рабочие гипотезы, а также информация о научной новизне, эмпирической базе и практическом значении диссертации.
Первая глава "Теоретические основы изучения макрогрупповых идентификаций. Генезис концепций "среднего класса"" раскрывает принципиальные теоретические проблемы изучения представлений о структуре макроуровня. В ней показаны истоки возникновения в научном сознании понятия "средний класс", обосновано принятое в исследовании понимание его сущности и содержания.
В первом параграфе уточняется механизм формирования идентификационных моделей в специализированном и массовом сознании, конкретизуется процедура их сравнительного анализа и определяется содержание основных дефиниций. Идентификационной моделью мы называем систему основных свойств, характеристик, приписываемых членам определенной социальной группы, в нашем случае - "среднему классу".
Исходным положением исследования был тезис об опосредованном отношении индивида к любой социальной группе, которое предполагает наличие модели таковой в его сознании. Как подчеркивал С.Московичи, "идентификация состоит в выборе модели".! При этом достаточно очевидно, что представления об одном и том же социальном объекте у разных субъектов могут варьироваться в довольно широких пределах и составлять отличные друг от друга модели. В свою очередь, все модели объекта, сформированные массовым сознанием, будут находиться в той или иной мере приближения к научным (объективированным) знаниям о нем, которые также вариативны.
1. Московичи С. Век толп. М., "Центр психологии и психотерапии", 1998. С.316.
-11-
В работе обосновано отнесение социоидентификационных моделей к разряду социальных представлений и показываются последовательные этапы их формирования: от стереотипизированного восприятия социальных групп, до социальных представлений, являющихся не "механическим отпечатком поступивших в индивидуальное сознание извне, с каких-то верхних этажей эбщественной структуры идей и ценностей, но продуктом собственной работы губъектов познания..." 1 В итоге объект воспринимается уже как определенная система свойств, что, собственно, и соответствует понятию модели.
Анализ макросоциальных ориентации массового сознания был построен в работе с учетом выделения в социальной перцепции двух последовательных этапов: 1) виртуальное разделение социума на группы в соответствии с представлениями индивидов о реальной стратификации (категоризация); 2) определение социальными агентами своего отношения к данным группам по типу "свои"-"чужие" (отождествление - дистанцирование). Подобный алгоритм освоения человеком социоструктурного содержания действительности практически полностью охватывается понятием социальная идентификация, под которой понимается "самоопределение индивидов в социально-групповом пространстве относительно многообразия общностей как "своих" и "не своих".2
В работе уточнено понятие "социальная идентификация", в котором были выделены обе стороны названного выше процесса: распознавание индивидом социальных объектов и определение своего к ним отношения. Таким образом, социальная идентификация несводима только к самоотождествлению с определенной социальной группой (осознание принадлежности к ней обозначается понятием "идентичность"). Она предполагает также осознание и констатацию несходства, отделение себя от объекта. Для обозначения подобной реакции в ходе социальной идентификации в нашем исследовании использован термин "дистанцирование".
Весь процесс восприятия социальных объектов массовым сознанием (социальная перцепция) был представлен рядом последовательных описаний и схематизирован. Данные обобщения легли в основу организации аналитической обработки эмпирического материала.
Для сравнения вариантов "экспертного" понимания характеристик "среднего класса" с информацией о реальном становлении макросоциальной идентичности в массовом сознании, требовалось свести их к сопоставимым моделям, то есть определенным системам свойств, параметров объекта, дающих о
1. Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., Новая школа, 1996. С.35.
2. Ядов В.А. Социальные и социально-психологические механизмы формирования социальной идентичности личности./fB сб.: Социальная идентичность личности. М., ИС РАН, 1993. Вып. 1, С. 15.
-12-
В диссертации на примерах подходов К.Маркса, Ф.Гизо. О.Минье, Л.Гумп-ловича. М.Вебера и др., продемонстрировано глубинное сходство модельных характеристик "среднего класса" античности с аналогами последующих периодов, начиная со средних веков и до конца XIX века. Особое внимание обращают на себя интерпретации "среднего класса" Г.Спенсера и Р.Вормса, основанные на принципах "организменной" системности. Все эти работы касались преимущественно "старой", предпринимательской части "среднего класса". Западноевропейская социал-демократия рубежа веков (Э.Бернштейн, К.Каутский) выделила в средних слоях новую часть - наемных служащих.
Во второй главе "Современные концептуальные модели "среднего класса"" рассматриваются представления о нем, сложившиеся в специализированном сознании в течение XX века.
В параграфе первом проанализировано развитие западных концепций "среднего класса" периода перехода от индустриального к постиндустриальному обществу. На основе обобщения данных материалов проведена конкретизация экспертной модели современного западного "среднего класса".
Поступательное развитие мировой индустриальной модернизации вело к все большему увеличению роли управления во всех сферах общественной жизнедеятельности, что в свою очередь порождало и социоструктурные модификации. Наиболее бурно растущей социально-профессиональной категорией оказались не рабочие, а управленческий аппарат, служащие. С 1910 по 1930 год число последних в странах Западной Европы выросло в три раза, а к 50-м годам достигло 25%-35% от занятого населения. 1 Данный процесс рядом социологов был расценен как расширение "среднего класса" за счет образования "нового среднего класса".
В параграфе рассматриваются взгляды западных специалистов на "средний класс" новой эпохи, анализируется приписываемая ему роль в обществе, род занятий, характерных ценностей и других модельных характеристик. Отмечено противоборство двух подходов - апологетика "новой" части "среднего класса", которая признается более прогрессивной и перспективной по знаниям и ценностям, и, наоборот, выделение значения его традиционной, предпринимательской части.
В работе прослеживается преемственность взглядов сторонников технокра-тизма, стоявших за повышение в обществе роли профессионалов-управленцев, усиливающих и средний слой (А.Богданов, Т.Веблен, Дж. Бернхэм). Центрами интенсивного роста аппарата менеджмента во всех странах ( и. соответственно,
l.Darendorf R. The Service Class. В Сб.: Industrial Man. Ed. by T.Bums. Penguin Books. L.. 1969. P. 141.
- 15-
"нового среднего класса") с начала века и далее стали национальные военно-промышленные комплексы с их инфраструктурами.
В 70-е годы социологи вернулись к теме "революции менеджеров", так как при переходе к завершающей стадии индустриализма в странах опережающего экономического развития, с вступлением в эпоху принципиально новых технологий последовал очередной всплеск численности служащих. В этот период в рамках ряда теорий ("информационного общества" и др.) производится ревизия текущего состояния "среднего класса" западного мира. В качестве наиболее заметных для него социальных эффектов третьей технологической революции исследователи отмечали, во-первых, интеллектуализацию и дальнейшую профессионализацию, общий рост образовательного потенциала, а, во-вторых - его продолжающееся расширение. "Новым средним слоям" уделяли особое внимание ДТэлбрейт, Г.Кан, Дж.Киркпатрик, И.Крис-тол, Д.Мойнихен, А.Гоулднер и др.
Диссертация освещает также позиции тех западных специалистов (Л.Эрхарда, Д.Карсона, Т.Боттомора), которые были склонны и в новых условиях видеть основу "среднего класса" в представителях консервативного "малого бизнеса", то есть - все того же "старого среднего класса".
Особое место в ряду рассматриваемых подходов заняла работа Р.Дарендорфа "Служебный класс", возрождающая понимание макросоциальной функциональной роли "среднего класса" в духе Р.Вормса - как "передаточного механизма" от верхней части социума к его низам.
В отношении уровня образования, который экспертные модели приписывают в постиндустриальную эпоху "среднему классу", явно прослеживается закрепление ориентации на наличие высшего профессионального образования. Но реально ценность формального образования с точки зрения его возможности обеспечивать социальное продвижение индивида в постиндустриальном обществе серьезно снизилась. Это связано, в частности, со складыванием "сетевой экономики" ("net-based economy"), для которой характерно резкое сокращение производственных циклов, диктат финансового сектора над всеми другими - производственным и сектором услуг. Однако несмотря на возрастание сложности самореализации профессионала в ситуации повышения неустойчивости спроса на профессии, образование в целом остается стабильной ценностью, прежде всего - как предмет престижного потребления.
Ориентация на потребление и составляет стержень ценностных ориентации расширяющегося "среднего класса" западной цивилизации. Аксиологические аспекты данной модели выстроены, исходя из известных позиций Г.Маркузе, А.Маслоу, Р.Инглхарта и др.
В 80-е годы зафиксирован возврат части западного "среднего класса" к
- 16-
нем достаточно целостное представление. Выделение необходимых признаков объекта затруднялось множественностью интерпретаций исходного понятия "класс".! В данном исследовании классы рассматриваются как "...крупномасштабные группы людей, обладающих сходными материальными ресурсами". 2 А "средний класс", в таком случае, представляет собой один из наиболее больших социальных слоев.
Стратификацию сегодня понимают своего рода следствием технологической необходимости организовать совместную деятельность членов общества в условиях ограниченности его ресурсов. Наиболее общее распределение на слои, обладающие доступом к таковым в высшей, средней и низкой степени, и составляют, как представляется, "первооснову" всякой социоструктуры. Если рассматривать общество как сложную единую биосоциальную систему, то слоевая иерархическая триада - "высший", "средний" и "низший" классы -представляет собой морфоструктуру первого порядка. Когда она складывается - и начинается по-настоящему организованное общество, происходит его оформление в рамки государственности.
Исходя из изложенного выше, в нашем исследовании базовая структура всех типов модельных конструкций "среднего класса", относящихся как к экспертному, так и к массовому сознанию, строилась по типу слоевой дифференциации, определяемой следующими признаками: размер доходов и собственности; род занятий, сфера деятельности; уровень образования, уровень квалификации; характер базовых ценностей, культурно-мировоззренческих ориентации. 3 (Последнее мы рассматривали с точки зрения основной линии глобальной социокультурной конфронтации - коллективистский традиционализм и индивидуалистический модернизм).
В работе представлены схемы процессов формирования идентификационных моделей и взаимодействия их с моделями теоретическими.
Второй параграф раскрывает генезис научных представлений о "среднем классе" как об одном из базовых, постоянно воспроизводимых элементов структуры общества.
Понимание социума в качестве единого организма, имеющего внутреннее функциональное деление , в котором наиболее крупным была триада слоев -"верхний, "средний" и "низший", - возникло уже на первых этапах становления человеческой цивилизации. В диссертации проанализированы представления о
1. См.:Ильин В.И. Государство и социальная стратификация советского и постсоветского обществ (1917-199б).Сыктывкар, 1996. С.156-215; Радаев В.В.,Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., Аспект Пресс. С.41-49: Руткевич М.Н. Макросоциология: Методологические очерки. М.. ОФСПП, 1995. С. 136-139.
2. Гидденс Э. Социология. М., Эдиториал УРСС, 1999. С. 199.
3. Осипов Г.В., Москвичев Л.Н. и др. Социология. М.. Аспект-пресс, 1996. С.206-207.
- 13-
"среднем классе", сложившиеся в западной культуре, начиная с античных авторов V-VI века до нашей эры. Современные исследования социоструктуры древних полисов показывают, что средние слои того времени изначально складывались из социальных групп, ориентированных на государственную службу - с одной стороны, и на прибыльное рыночное хозяйство - с другой. Их отличало более высокое образование, профессиональные навыки. Уже тогда внутри "среднего класса" наметилось ценностное разделение, приведшее к "упадку нравов" античного общества, отступлению от традиционализма и утверждению меркантилизма.
Подробность освещения в данной работе трактовки "среднего класса" древними авторами объясняется тем, что западная философия прошлого и настоящего, в том числе и социальная, несет на себе сильный отпечаток идей этого периода. Так, зафиксированный тогда вывод о стабилизирующей роли "среднего класса", в полной мере сохранил свою актуальность и сегодня. 1
Историческая действительность демонстрирует весьма высокую устойчивость когда-либо возникших типов стратификации, продолжающих параллельное существование со сравнительно новыми образованиями. Тем более эта устойчивость должна быть свойственна стратификационной морфоструктуре, частью которой является "средний класс". При всей ее кажущейся архаичности она сохраняется, не утрачивая присущей ей функциональной роли, на протяжении многих веков. Изменения носят достаточно внешний характер: под воздействием технико-экономических модернизаций обновляется лишь профессионально-групповое наполнение "среднего класса". Однако постоянное рождение новых профессий не затрагивает сущности "среднего класса", его роли в системе регулирования доступа к ресурсам, которая остается практически неизменной с начала цивилизации, а именно: осуществление в обществе функций руководства на среднем уровне управления и экспертной организации производственной деятельности.
Такое распределение функций присуще любому организованному обществу, вне зависимости от того, товарный (рыночный) или бестоварный (распределительный) характер носит производство. Разница лишь в том, что реализация функций управления в первом случае в качестве инструмента предполагает преимущественно деньги, экономическое давление, а во втором - власть "в чистом виде", внеэкономическое принуждение. Подобный подход к трактовке "высшего", "среднего" и "низшего" классов позволяет видеть их практически во все исторические периоды в государствах самого разного типа, проводить сравнительный анализ их положения, функциональной эффективности.
1. См. например: The Middle Class as a Precondition of a Sustainable Society. (Materials of Scientific Conference in Bulgaria). Ed. by N.Tilkidjiev. Sofia, AMCD, 1998.
- 14-
консервативным либеральным ценностям. В своей основе его доминирующая этика остается неколебимой - индивидуализм, прагматизм, нацеленность на потребление. Такого мнения придерживается значительная часть исследователей западного общества.
В диссертации приведены также примерные размеры доходов "среднего класса" стран экономико-технологического доминирования и некоторые наиболее распространенные на Западе методики их подсчетов.
На основании изложенных в главе данных составлена обобщенная модель современного западного "среднего класса" в соответствии с принятой для целей нашего исследования структурой признаков, охватывающих род занятий, размер доходов, уровень образования и характер ценностных ориентации.
Параграф второй касается проблем изучения "среднего класса" в советскую эпоху, когда под давлением идеологических установок его модель приобрела латентную, закамуфлированную форму. В нем также оценивается постсоветский опыт возвращения к концепциям "среднего класса" и обобщаются его наиболее известные в настоящее время экспертные интерпретации.
В диссертации рассмотрены причины отказа ленинской теоретической школы от освоения трактовок "среднего класса", сделанных "поздним" К.Марк-сом. На наш взгляд, переход к изучению проблем "среднего класса" после революции сдерживался наличием прочно институционализированной версии строения советского общества, составлявшей важную часть идеологического обеспечения национальной мобилизационной программы в ситуации острого геополитического противоборства. Инерция сложного отношения к проблеме заметна до сих пор.
Часть современных российских исследователей, связывающих наличие "среднего класса" исключительно с рыночной экономикой, считает неправомерным говорить о его существовании при социализме (В.Умов, В.Радаев. О.Шкаратан), или признает присутствие в ту эпоху только "старого среднего класса", без образования "нового" (В.Ильин). Другие все же находят возможным говорить о появлении при социализме специфических средних слоев: среди верхушки "номенклатуры", "теневиков", чей уровень жизни стал сравним с уровнем западных "миддлов" (Л.Беляева), по характеру деятельности, образованию (А.Орлов), или - по определенному достатку в рамках общества, достаточно высокого с учетом предоставляемых социальных гарантий (М.Руткевич). Большинство все же выделяют в качестве главного фактора стратификации материальное положение.
В работе поддерживается мнение о наличии "среднего класса" в нашей стране на протяжении всей ее истории и трансформации в зависимости от соци-
- 17-
ально-экономических и политических условий.
Автор показывает изменения, произошедшие с российским "средним классом" после 1917 года, вытеснение его из сферы рыночного предпринимательства в госструктуры. В итоге политики "кнута и пряника", проводимой по отношению к российскому старом^' "среднему классу" (особенно - к зажиточному крестьянству), к 1939 году в СССР был получен типичный социальный спектр индустриального общества, где свыше половины населения составляли рабочие и служащие, при опережающем росте последних.
Рост партийной, государственной и хозяйственной бюрократии советским обществоведением изучался недостаточно. Односторонне, крайне негативно оценивала данное явление оппозиция (Л.Троцкий). Упускалась из виду закономерная необходимость ее появления и роста в период перехода к индустриальному обществу, преувеличивался потенциал самоорганизации и самоуправления масс в осуществлении сложных социально-экономических программ, выполняющихся к тому же в критических условиях. Допуск численного роста и относительного возвышения слоя управленцев в сравнении с "производительными классами", прежде всего - с рабочим, многими считался принципиальной ошибкой. Однако проведенное искусственно, "сверху" расширение "новых средних слоев" вполне оправдало себя и в экономическом плане, и в реализации геополитических задач.
В параграфе прослеживается динамика отношения к понятию "средний класс" в советской науке, от его полного неприятия, к частичному признанию в 60-70-е годы (под эвфемизмом "средние слои" и только в отношении к капиталистическому обществу). Итоговое, наиболее полное, по нашему мнению, по сравнению со всеми предыдущими, определение средних слоев было сформулировано только в конце 80-х Д.М.Гвишиани и Н.И.Лапиным.
С начала 90-х рекапитализация страны побуждала к прямому переносу наиболее известных концепций структурной организации такого типа обществ на российскую почву. Прежде всего, это касается теорий "среднего класса". И здесь встретились две основные тенденции: одна, нашедшая отражение в более широких кругах российских социологов и политиков, которые выступали за сбалансированное развитие "старого" и "нового" "среднего класса"; другая - представленная преимущественно взглядами властной элиты и близких к ней экспертов, желавших укреплять слой мелких и средних собственников-предпринимателей. В работе подчеркивается неадекватность последнего подхода к пониманию состава "среднего класса" в условиях назревшей для страны задачи постиндустриальной модернизации.
-18-
На основании работ российских социологов и экономистов (Л.А.Беляевой, З.Т.Голенковой, Т.В.Заславской, Н.М.Римашевской, В.А.Ядова и др.) установлены основные характеристики "среднего класса" как макросоциальной модели по намеченным критериальным признакам.
Для выяснения параметров доходности, автором предложено использование обычных западных методик , основанных на среднедушевом национальном доходе (СДД). С нашей точки зрения, более оправданным выглядит определение доходов "среднего класса" какого-либо общества не по показателям и стандартам другого, а по своим, внутренним.
С учетом данных о ситуации в экономике, науке, образовании и других сферах жизни общества в работе анализируются социальные перспективы современных российских средних слоев, и делается вывод о невозможности в подобных анормальных условиях ожидать формирование экономически крепкого и финансово благополучного национального "среднего класса". Масса людей, выделяющих в общественном производстве свойственные его представителям функции, тем не менее, материально почти не отличаются от низших слоев общества. И, как представляется, это свидетельствует не столько об их неприспособленности к рыночной экономике, сколько о порочности и разрушительности того ее варианта, что был создан в нашей стране в итоге радикального реформирования.
Интервенция либеральных ценностей, произошедшая в России в 90-е годы, вызвала обычную в этом случае "революцию притязаний" - на власть (статусные позиции в управлении), благосостояние, уровень образования, породив ценностный кризис. Столкнулись два ценностно-культурных типа - традиционный, "неокрестьянский", ориентированный на коллективизм, "моральную экономику" и потребительское самоограничение, и - "модерный", опирающийся на принципы индивидуальной свободы, потребительской "ненасытности". Если часть отечественных авторов полагает, что формирование "настоящего среднего класса" лежит лишь на пути полного усвоения ценностей последнего типа, то у других подобная безальтернатив-ность вызывает возражения, обоснованные, кроме прочего, необходимостью сохранения национальных духовных традиций.
В целом различие подходов российских специалистов к определению отечественного "среднего класса" можно обобщенно обозначить векторами Запад - Евразия.
Параграф завершает обобщение модельных характеристик российского "среднего класса" в экспертном сознании.
- 19-
Третья глава ""Средний класс" в идентификации российского массового сознания (по материалам опросов студенчества г.Москвы. 1995-1999гг.')" на базе эмпирических материалов раскрывает роль и значение категории "средний класс" в формировании макрогрупповых идентичностей.
В параграфе первом описана востребованность понятия "средний класс" в социальной перцепции опрошенных, выявлены основные факторы воздействия, характер формирующейся протомодели, сходство и различия между группами идентификационного выбора в их трактовках "среднего класса".
Опросы студенчества за несколько последних лет.1 показали интенсивную включенность понятия "средний класс" в действующие механизмы его социальной перцепции. В среднем число тех, кто достаточно свободно использовал в социальном самоопределении названную категорию , составляло 70 - 80% опрошенных по годовым массивам. К данной доле респондентов (ее можно назвать идентифицирующей относительно "среднего класса") были причислены все те, кто так или иначе признает существование такового, способен его различать в социоструктуре и определять свою к нему причастность или непричастность. В случае отождествления со "средним классом" себя, своих родителей проявляется позитивная идентификация, а при дистанцировании, самоотстранении, подразумевающем причисление к названной категории других, но не себя - негативная. Но и в том и в другом случае налицо востребованность категории, ее внедренность в сознание.
За последние годы в идентификациях студенческой молодежи наметилась явная тенденция к расширению использования для социальной идентификации понятия "средний класс": с 1995 по 1999 год доля респондентов, его не принимающих, сократилась почти в два раза, с 30-32% до 16% .
В целом динамика общей востребованное(tm) категории "средний класс", проявляющейся как в позитивной идентификации (полном или частичном отождествлении), так и в негативной (дистанцировании от категории), оказалась в большей степени связана с информационно-политическим воздействием, чем изменениями материального положения респондентов. Последнее оценивалось, исходя из среднедушевого дохода в их семье.
Численность различающих "средний класс" в социоструктуре более
1. Данные опросов, проведенных в 1995-1997 и 1999 годах Сектором социологии образования ИСПИ РАН ( научный руководитель проектов - к.ф.н. Ковалева Т.В. ), в которых приняли участие более 2 тыс. студентов дневных отделений московских госвузов разных профилей .
-20-
чем в 3 раза превосходит количество тех, кто его "не видит". Самая масштабная среди прочих - группа полного отождествления со "средним классом". Прочность идентификационных предпочтений в ней подтверждалась тем. что к референтной категории респонденты должны были относить не только себя, но и родителей, что свидетельствовало бы о закрепившейся интергенерационной социогрупповой преемственности.
За последние пять лет численность среди студенческой молодежи данной группы была самой низкой в 1995 году (34%). Но на рубеже 1996 и 1997 годов последовал реабилитационный скачок полного отождествления (с 35% до 44 %). По имеющимся у нас данным, именно на это время пришлось и заметное повышение доходов значительной части наших респондентов. Достигнутый уровень благополучия оказался, как известно, крайне непрочен и в несколько раз упал после августа 1998 года. Тем не менее, столь резкое уменьшение доходов не вызвало обвала показателя самоидентификации студенчества со "средним классом", который весной 1999 года сохранил свой докризисный уровень (44%).
В ходе исследования выявилась зависимость активности в самоидентификации со "средним классом" от уровня внутрисемейных доходов. Но эта разница в настоящее время практически не сказывается на составе идентифицирующих себя со "средним классом" из-за многократного преобладания среди опрошенных лиц со средними и низкими внутрисемейными доходами. Например, в массиве 1999 года из числа указавших доходы таких оказалось соответственно 53% и41% в сравнении с 6% студентов из высокообеспеченных семей.
Из характеристик, с которыми в сознании студентов наиболее явно связана принадлежность к "среднему классу", складывается его образ, своего рода идентификационная протомодель. Группу лидеров образовали три основных признака принадлежности к "среднему классу": высшее образование, наличие недвижимости - "собственный дом, квартира, т.д."; и усвоенный социокультурный имидж - "манеры, стиль поведения, речь". В среднем их указывали около половины всех опрошенных. Высокий коэффициент ранговой корреляции по всем массивам подтвердил устойчивость зафиксированных среди студенческой молодежи представлений об отличительных чертах "среднего класса".
За несколько последних лет внутри этой группы происходили перемещения: высшее образование сдвинулось с первого места на третье, а более высокая позиция стала отводиться пусть не сертифицированным, но реальным общекультурным достижениям личности. Первое же место довольно прочно установилось за таким признаком, как собственность на жилье.
-21 -
Только вслед за данным приоритетным комплексом признаков со значительным, почти двукратным отставанием от него ( 25-30% против 46-51% ) следуют другие финансово-материальные составляющие статуса "среднего класса": "высокий уровень жизни", "большая зарплата". Примерно столько же респондентов назвали в качестве его важной знаковой черты определенный "круг связей, родства", что снова возвращает нас от меркантилистских аспектов статуса к социокультурным. В совершенном арьергарде оказались черты, привнесенные в социальную стратификацию рыночной экономикой: предпринимательская деятельность (14%), "доходы с капитала, его оборота" (12%). То есть в представлениях студенческой молодежи "средний класс" объединяет отнюдь не только предпринимателей и бизнесменов, еще менее для нее это - слой рантье. Не выглядит важной для опрошенных и высокая позиция в управленческой иерархии. Большинству российских студентов оказался чужд идеал западных яппи - продвижение к командным корпоративным высотам, обеспечивающее попадание в верхние слои "среднего класса".
У студентов преобладает мнение, что "средний класс" существовал и в советский период российской истории. Эту точку зрения поддерживают 56% опрошенных против 21% несогласных. Возможно, именно этим отчасти объясняется, почему в сознании респондентов на первый план вышли не явные "капиталистические" показатели принадлежности к "среднему классу", а такие статусные характеристики, которые сложились еще в советскую эпоху и были приобретены родителями значительной части наших опрошенных - собственное жилье, высшее образование, общая культурность.
Лишь для небольшой части студентов "средний класс" скорее ассоциируется с криминальными и полукриминальными нуворишами, "новыми русскими", а характерными чертами его видятся социальный эгоизм, стремление к личному благополучию, невзирая на цену такового для общества в целом.
Параграф второй посвящен сравнительному анализу ценностных ориентации и важнейших поведенческих практик в группах респондентов, отождествляющих себя с разными типами "среднего класса" как идентификационной модели.
Данные опросов показывают, что уже на уровне преобразования в массовом сознании социальной категории "средний класс" в более конкретное понятие, возникают весьма несходные образы изучаемой социальной общности. На наш взгляд, это естественно ведет к формированию у идентифицирующей части опрошенных и различных идентификационных моделей.
Изучение последних социологическими методами имеет свои особенности. Связаны они, прежде всего, с тем, что анализ идентификационной модели
-22-
определенной социальной группы, в отличие от ее образа (протомодели), требует не столько сбора мнений и представлений о ней самой, сколько выявления скпадыващихся микропрактик и ценностных ориентации субъекта. Именно на их основании только и можно судить о характере идентификационной модели, степени ее воспроизведения субъектом, то есть качестве идентичности.
В эмпирической части исследования рассмотрено влияние представлений респондентов о "среднем классе" на их повседневную практику и социальное самочувствие. В центре внимания оказались опрошенные, полностью отождествляющие себя с названной общностью. Виды идентификационных моделей "среднего класса", контуры которых прослеживались по группе полного отождествления с ним, оказались представлены следующими чертами:
• В определении своей принадлежности к "среднему классу" доходы не имеют решающего значения. Но все же юноши и девушки активнее включали себя в число данного социального слоя, если их семейный бюджет предполагал (в переложении с рублевого исчисления) от 50 до 225 долларов на человека в месяц ("низший" и "средний" "средний класс"), и значительно активнее - если его размеры были выше этого, доходя примерно до 500 долларов ("богатый средний").
• В глазах большинства опрошенных высшее профессиональное образование - несомненная отличительная черта представителей "среднего класса". Еще уверенней оно выступает в качестве эталонного признака референтной социогрупповой принадлежности, будучи подкрепленным реальной личной культурой, соответствующим имиджем ( в лексике, внешности, поведении).
Однако в собственной профессионализации в ходе учебы российские студенты не отличаются тем напором и сознательностью, которые ныне отмечены среди их коллег в странах постиндустриального развития. У нас сходный стереотип поведения, судя по опросам, чаще воспроизводится молодежью из семей "богатого (высшего) среднего класса".
• Студенчество, идентифицирующее себя со "средним классом", лучше остальных оказалось сориентировано на рынке труда, в выборе будущей сферы деятельности. При этом представители "высшего среднего" среди респондентов больше настроены пополнить частный сектор. Именно эта группа, скорее всего, и будет no-преимуществу поставлять новые кадры для российского "старого среднего". Студенчество из семей со средними доходами по российским меркам чаще предпочитает работу по найму в госсекторе, научную деятельность. На данных специалистов государству придется опираться уже в ближайшие годы.
-23-
• Еще сильнее несходство двух подгрупп в числе "среднего класса" среди студенчества обнаруживается в ценностно-мировоззренческих позициях. "Богатый средний" в большей степени поддерживает курс на создание в России "общества потребления" западного типа, развитие либеральных ценностей и рыночной экономики. Остальная, численно многократно преобладающая часть "среднего", наоборот, готова возлагать надежды на государственное регулирование экономики, компромисс между свободной рыночной активностью и социальными интересами большинства. Объективно его позиции близки к современной политике европейских социал-демократов скандинавского или австро-германского регионов. Но так как в настоящее время в российском партийно-политическом спектре подобная партия еще не сложилась, данная группа ориентируется на варианты, наиболее близкие к желательному. Лидеры их симпатий - Ю.Лужков, Е.Примаков и Г.Явлинский.
Наиболее слабым местом в ценностных ориентациях всей группы идентификации со "средним классом" (особенно ее наиболее многочисленной среднедоходной части) выглядит национально-государственное и этнона-циональное сознание, являющееся в современном мире, по сути, важнейшим элементом активизации "человеческого фактора".
Проведенный анализ в целом показывает наличие заметных расхождений в идентификационных представлениях, ценностных ориентациях и практике среди тех респондентов, кто полностью отождествляет себя со "средним классом". Все это дает основания говорить о реальном существовании в массовом сознании, по крайней мере, двух вариантов, а точнее - двух различных идентификационных моделей "среднего класса".
Одна из них, менее массовая, достаточно полно соответствует экспертной модели современного западного "среднего класса" "общества потребления", признающей формирование такового преимущественно из лиц, занятых в частном бизнесе. Другая же, наиболее распространенная - скорее соотносима с экспертной моделью бывшего советского "среднего класса", оказавшегося в результате слома социалистического государства, функциональную поддержку которого он осуществлял, в глубоком кризисе, как материальном, так и моральном.
В Заключении работы обобщаются выводы по результатам проведенного исследования и намечаются направления, перспективные для дальнейшей научной проработки.
-24-
III. Основные положения диссертации отражены в публикациях:
1. Будущая интеллигенция и проблемы национальной государственности. // В сб.: Интеллигенция в социальных процессах современного общества. М, Институт социологии РАН, 1992 (0,6п.л.).
2. Национальная идея и российское студенчество. // Вопросы истории: прошлое, настоящее, будущее. Материалы научно-теоретической республиканской конференции Челябинск, Челябинский государственный университет, 1993 (0,5 п.л.).
3. Воспроизводство интеллигенции: знаки беды и надежды.// Интеллигенция: проблемы гуманизма, народа, власти". Материалы международной научно-теоретической конференции - Улан-Удэ, 1994 (0,5 п.л.).
4. Социальное самочувствие студентов.// Россия у критической черты: возрождение или катастрофа. Социальная и социально-политическая ситуация в России в 1996 году. М., Издательство "Республика", 1997 - В соавт. с Ковалевой Т.В., Юшиной Т.И., Жогиным А.И., Селезневым И.А. ( 0,3 п.л.).
5. Ценностные ориентации старшеклассников// Там же - В составе того же коллектива авторов (0,5 п.л.).
6. Московское студенчество и проблемы социальной реструктуризации// Россия: новый этап неолиберальных реформ. Социальная и социально-политическая ситуация в России в первой половине 1997 года. М., Издательство "Республика", 1997 - В составе того же коллектива авторов (0,3 п.л.).
7. Средний класс и социально-политическая стабильность.// Там же (0,5 п.л.).
8. "Подростки смутного времени". (К проблеме социализации старшеклассников).
//"Социологические исследования", №8, 1998 - В соавт. с Ковалевой Т.В. ( 0,8 п.л.).
9. Студенческая молодежь: поиск гражданской позиции.// Молодежь и общество на рубеже веков. Материалы Международной научно-практической конференции. Секция "Становление нового поколения: проблемы обучения и воспитания", часть 1 -Москва, 1998 (0,5 п.л.).
10. Социальные и политические ориентации студенчества.// Россия: Преодоление национальной катастрофы. Социальная и социально-политическая ситуация в России в 1998 году. М., РИЦ ИСПИ РАН, 1999 - В соавт. с Ковалевой Т.В. (0,5 п.л.).
|
|