|
|
Предпринимательское право России - это новый учебный курс, при изучении которого возникает немало вопросов. Цель настоящей публикации разъяснить некоторые из них, быть может, наиболее «запутанные» и противоречивые, в первую очередь - для студентов, сочетающих обучение в вузе с практической деятельностью.
1. Первый вопрос связан с самим названием, да и содержанием курса. Действительно, название курса может дезориентировать студентов, подвести их к представлению о наличии в системе российского права самостоятельной отрасли права с аналогичным названием. Именно из этого исходят и такие авторы учебных пособий последних нескольких лет как В.С. Мартемьянов, О.М. Олейник, И.В. Ершова, Т.М. Иванова, В.В. Лаптев, В.С. Анохин, В.А. Семеусов, И.В. Дойников и др.
Противоположный подход свойствен ученым, пишущим о предпринимательском (торговом, коммерческом) праве с цивилистических позиций, как о «гражданском праве предпринимателя - лица, преследующего цель получения прибыли» (В.Ф. Попондопуло, Е.А. Суханов, С.Э. Жилинский, В.В. Ровный, Э.Г. Плиев и др.). С этих позиций предпринимательское (торговое, коммерческое) право не претендует на самостоятельность в качестве отрасли права, это составная (хотя и специальная) часть гражданского (частного) права, отдельное изучение которой вызвано практическим интересом. (См.: Коммерческое право: Учебник/ А.Ю. Бушев, О.А. Городов, Н.С. Ковалевская и др.; Под ред. В.Ф. Попондопуло, В.Ф. Яковлевой. - СПб., 1998. С.19-22). Исходя из этих же позиций, иногда называют этот учебный курс принципиально иначе. См. напр.: Жилинский С.Э. Правовая основа предпринимательской деятельности (предпринимательское право). Курс лекций. М.,1998.
С принятием Гражданского кодекса 1994 года «коммерциализация» гражданского права стала для России реальностью. Е. А. Суханов, констатируя поворот государства к поддержке частного права, в 1995 году подчеркивал, что прежде чем вновь допустить достаточно активное вмешательство государства в область экономических отношений (данная тенденция наблюдается сейчас во многих высокоразвитых странах), необходимо, чтобы это вмешательство и у нас стало «восприниматься общественным сознанием в качестве аксиомы» (Суханов Е.А. Современная кодификация гражданского законодательства в России// Вест. Моск. ун-та. Сер.11. Право.1995. №3. С.5).
На самом деле, думается, что сегодня неточно говорить как о самостоятельности отрасли предпринимательского права, так и о практически полном поглощении предпринимательских имущественных отношений предметом гражданского права.
Прав С.С. Алексеев, утверждающий, что: «История правового развития последнего времени свидетельствует о том, что под влиянием фактических отношений в ряде случаев происходит своего рода «юридическая мутация» - известные качественные преобразования в праве, такие которые уже состоялись (формирование трудового права, семейного права, права социального обеспечения) или происходят в современных условиях (становление таких комплексных и юридически своеобразных образований, как предпринимательское право, экологическое право, информационное право, некоторые другие комплексные подразделения юридической системы)...» (Алексеев С.С. Право: Азбука - теория - философия. Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 323).
Действительно, определенное юридическое своеобразие в настоящее время уже присуще предпринимательскому праву как комплексному подразделению российской юридической системы, но, пожалуй, самое главное в том, что подход, признающий определенную автономию предпринимательского права, придает импульс дальнейшему его развитию и становлению. Так, превалирование хозяйственно-правовой концепции в украинской науке привело к принятию в июне 2000 года Хозяйственного кодекса Украины. Интересно отметить, что в Положении о недавно созданном Совете по предпринимательству при Правительстве Российской Федерации, среди задач Совета, на первом месте указывается подготовка предложений по вопросам «формирования новых подходов к развитию предпринимательства» и «совершенствованию законодательства РФ, регулирующего предпринимательскую деятельность».
2. При подготовке рекомендуется использовать учебники различных направлений, что позволит студентам самостоятельно сопоставить различные научные позиции. Между разными правовыми школами нет «непреодолимых барьеров», а учебные пособия некоторых ученых - «хозяйственников» выгодно отличаются большей детализацией рассматриваемых вопросов. Например, материал о «праве внутрихозяйственного ведения имуществом», закрепленным за подразделениями предприятия, можно найти в учебнике В.С. Анохина (Предпринимательское право, М., 1999. С.152-153). Очень основательно написан учебник, подготовленный коллективом авторов - последователей проф. В.С. Мартемьянова: Предпринимательское (хозяйственное) право: Учебник. В 2 т. Т.1 / Отв. ред. О.М. Олейник. М., 1999.
В качестве базовых учебников по курсу рекомендуются (с учетом наличия в библиотечных фондах Юридического института ИГУ):
• Ершова И.В., Иванова Т.М. Предпринимательское право: Учебное пособие. М.: Юриспруденция, 1999. 336с. (2-е изд., 2000);
• Коммерческое право: Учебник/ А.Ю. Бушев, О.А. Городов, Н.С. Ковалевская и др.; Под ред. В.Ф. Попондопуло, В.Ф. Яковлевой. - СПб. Изд-во С.- Петербургского ун-та, 1998. - 518с.
Предпринимательское право как учебный курс, в любом случае, отличается комплексным характером, в него обычно включается информация о регулятивных материально-правовых нормах гражданского, инвестиционного, инновационного, административного, финансового, бюджетного, налогового, бухгалтерского законодательства. Информацией об охранительных нормах, устанавливающих ответственность в предпринимательских отношениях, нередко также дополняются основные разделы курса или она может составлять отдельный раздел курса «Ответственность в сфере предпринимательской деятельности».
С учетом межотраслевого характера учебного курса может возникнуть необходимость обращения студентов, прежде всего, к учебной литературе по гражданскому и административному праву. С этой целью рекомендуется использовать базовый учебник гражданского права (под ред. Ю.К. Толстого и А.П. Сергеева), а также «Учебник административного права» А.Б. Агапова (М.: Городец, 1999), который выгодно отличается подробным освещением государственной разрешительной политики и ее методов: государственной регистрации, лицензирования, сертификации, аттестации, аккредитации, квотирования и других.
Не следует забывать и об учебной литературе по экономике. Она напомнит студентам ранее изученные ими фундаментальные категории, используемые в курсе предпринимательского права: экономическая система, экономические ресурсы, бухгалтерская прибыль, предпринимательские риск и доход, конкуренция и монополии, капитал и инвестиции, государственное регулирование экономики и его инструменты и др.
3. Каково соотношение этого курса с курсом «Коммерческое право»?
Правильнее исходить из представления о соотношении курсов предпринимательского и коммерческого права как общей (первой) и особенной (второй) частей единой правовой общности. Некоторые авторы разумно рассматривают курс коммерческого права как объединяющий в одно целое и общую и особенную части поскольку «они имеют общий предмет» (Коммерческое право: Учебник/ А.Ю. Бушев, О.А. Городов, Н.С. Ковалевская и др.; Под ред В.Ф. Попондопуло, В.Ф. Яковлевой. - СПб., 1998. С.3). При этом указывается и точное название курса, читаемого в Санкт-Петербургском государственном университете - «Коммерческое (предпринимательское) право» (см.: Лебедев К.К. Практикум по коммерческому праву. СПб., 1999. С.2). Коммерческое право, как лишь право торговое (торговой деятельности), рассматривается в работах Б. И. Пугинского (см., напр.: Коммерческое право. М., 2000), который настаивает на недопустимости смешения терминов «предпринимательское» и «коммерческое» как в правовой науке, так и в законодательстве.
4. Следующий вопрос связан с соотношением понятий «предпринимательская деятельность» и «экономическая деятельность».
Понятие и признаки предпринимательской деятельности неплохо исследованы в нашей науке. Хорошим подспорьем для студентов в освоении этого вопроса может послужить работа Ровного В.В. Понятие и признаки предпринимательства: гражданско-правовой аспект. Иркутск, 1998. О разграничении признаков предпринимательства и предпосылок права на осуществление предпринимательства см.: Зубович М.М. Право на предпринимательскую деятельность и его реализация// Сибирский юридический вестник. 2000. №1. Однако понятие экономической деятельности и его соотношение с понятием предпринимательства пока остаются для юристов «белым пятном».
Статья 34 Конституции России закрепляет право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной, не запрещенной законом экономической деятельности. Как видно, предпринимательская деятельность есть разновидность деятельности экономической. Но что представляет собой экономическая деятельность, что входит в нее, кроме предпринимательства?
Постановку проблемы сущности экономической деятельности можно найти у С.Э. Жилинского, который отмечает отсутствие ответа на вопрос о содержании экономической деятельности, как у законодателя, так и в правовой литературе; при этом он считает, что удовлетворительный ответ на этот вопрос может быть найден лишь коллективными усилиями. Автор обращает внимание на то, что если в результате деятельности не создаются материальные и духовные блага для удовлетворения потребностей человека, то относить такую деятельность к экономической было бы неправомерно (см.: Жилинский С.Э. Правовая основа предпринимательской деятельности (предпринимательское право). Курс лекций. М.,1998. С.44-46).
Действительно, определение экономической деятельности, имеющиеся в экономической литературе, весьма глобально и неконкретно. Под экономической (хозяйственной) деятельностью экономисты понимают «трансформацию и приспособление экономических ресурсов в целях удовлетворения экономических потребностей» (см. напр.: Экономика: Учебник/ Под ред. А.С. Булатова. 2-изд. М.,1997. С.783). Таким образом, экономическая деятельность, понимаемая как процесс преобразования ресурсов в продукт для удовлетворения как производственных, так и непроизводственных потребностей общества и его членов, может состоять и, например, в деятельности гражданина по приготовлению обеда в домашнем хозяйстве.
На наш взгляд, следует дополнить характеристику экономической деятельности как правовой категории ссылкой на то, что в правовое поле (помимо предпринимательской деятельности) попадает такая экономическая деятельность, которая связана с извлечением дохода. Именно тогда она становиться небезразличной законодателю.
Так, постановление Правительства РФ от 22 августа 1998 г. №1001 посвящено учету на счетах организаций в органах федерального казначейства «средств, полученных от предпринимательской и иной приносящей доход деятельности». Симптоматично, что Налоговый кодекс РФ в фискальных целях под «индивидуальными предпринимателями» понимает как граждан-предпринимателей, так и частных нотариусов, частных охранников, частных детективов (ст.11 «Институты, понятия и термины, используемые в настоящем Кодексе»). Как видно, все перечисленные субъекты осуществляют экономическую деятельность, влекущую фискальные правовые последствия.
Кроме того, публичная значимость экономической деятельности также является предпосылкой для включения этой деятельности в правовое поле. В новейшем российском законодательстве выраженный акцент на социальной ориентированности экономической деятельности пока отсутствует. Правовое регулирование механизма взаимоотношений бизнеса и власти в недостаточной степени ориентировано и на вопросы ответственности государства за отрицательные результаты управления экономикой. (См., напр.: Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих// Государство и право. 2000. №3. С.35 и др.)
Конституции ряда зарубежных стран относят к экономическим отношения, связанные с использованием наемного труда (см. напр. главу 3 Конституции Итальянской Республики в сб.: Конституции зарубежных стран. Сборник. М., 2000. С.54-55). Экономическая деятельность рассматривается и как более глобальное правовое явление. Так, в ст.131 Конституции Испании записано: «Государство посредством издания закона может планировать общую экономическую деятельность в целях удовлетворения коллективных нужд для обеспечения равномерного и гармоничного развития районов и отраслей, и стимулирования роста доходов и богатств, а также его наиболее справедливого распределения» (там же. С.94-95).
Экономическая деятельность человека в смысле его экономического существования интересует законодателя в основном лишь с позиций социальных отношений, в которых должен быть обеспечен достойный уровень такого существования («прожиточный минимум», «минимальный размер оплаты труда» и другие правовые понятия, связанные с экономическим существованием).
5. Механизм правового регулирования предпринимательской деятельности весьма специфичен.
Уже в 19 веке было ясно, что правовое регулирование имущественных отношений «определяется самой жизнью и ее экономическими условиями: право (закон) стремится только сознать и обнять эти условия, обеспечить правилом свободное действие здравого экономического начала жизни...». (Победоносцев К. Курс гражданского права. Первая книга. Вотчинные права. СПб., 1892. С.1).
Нередко, эти экономические начала жизни федеральный законодатель начинает ощущать в самую последнюю очередь. На практике получается, что регионы опережают федерацию в правовом регулировании многих насущных вопросов реальной экономической жизни. Региональные законодательные инициативы затем порой поддерживаются на федеральном уровне.
Так случилось, например, с регулированием отношений в области обеспечения качества пищевых продуктов и их безопасности для здоровья человека. Закон Архангельской области «О качестве и безопасности пищевых продуктов и продовольственного сырья» 1997 года во многом стал прототипом для Федерального закона «О качестве и безопасности пищевых продуктов» 2000 года. Многие вопросы экономической жизни пытается урегулировать на своем уровне московский законодатель. В частности см.: Закон г. Москвы «О проведении лотерей и регулировании лотерейной деятельности в Москве» от 28 апреля 1999г.; распоряжение мэра г. Москвы от 21.07.98г. «Об упорядочении деятельности многоуровневого сетевого маркетинга на территории Москвы». (Комментарий: Богданов К. Многоуровневый сетевой маркетинг// Хозяйство и право, 1999. №5. С.68-74); распоряжение мэра г. Москвы от 15.03.00 г. №271-РМ «О мерах по совершенствованию взаимоотношений контролирующих органов и субъектов предпринимательской деятельности на территории г. Москвы».
В ходе этой нормотворческой работы региональный законодатель нередко выходит за свою компетенцию, а иногда создает правовые нормы, прямо противоречащие федеральному законодательству.
Так, Закон г. Москвы «Об основах малого предпринимательства в Москве» от 28 июня 1995 г. устанавливает дополнительные (по сравнению с установленными Федеральным законом от 14 июня 1995 г.) требования, определяющие статус малого предпринимателя, имеющего право на получение государственной поддержки.
Закон Орловской области «О фиксированном налоге для физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица» от 6 августа 1998 г. устанавливает, что «ставка фиксированного налога не подлежит пересчету в конце года в зависимости от полученного дохода» (ст.3), что противоречит установленному на федеральном уровне порядку налогообложения.
Поэтому региональный законодатель чаще обвиняется федеральными властями в антиконституционных действиях, нарушающих единое правовое пространство; против таких его действий принимаются соответствующие превентивные меры, например, в виде создания федерального регистра нормативных правовых актов субъектов РФ, ведение которого возложено на Минюст РФ и будет сопровождаться юридической экспертизой нормативных правовых актов регионов (см.: Указ Президента РФ «О дополнительных мерах по обеспечению единства правового пространства Российской Федерации» от 10 августа 2000г. №1486// Рос. газета, 2000. 16 авг.). В последнее время Президент РФ активно приостанавливал действие ряда нормативных правовых актов региональных губернаторов (см., напр.: Указы Президента РФ от 12 августа 2000г. №1500; от 1 сентября 2000г. №1609).
По всей видимости, принятие региональных нормативных правовых актов в сфере предпринимательства не вызывает сомнений в легитимности лишь тогда, когда оно «запрограммировано» на федеральном уровне.
Например, Федеральный закон «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции» (в ред. от 7 января 1999г) закрепляет предметы совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов в обозначенной сфере (ст.6). Это предмет ведения реализован, например, в Законе Иркутской области «О дополнительных мерах по регулированию производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции на территории Иркутской области» от 20 мая 1999 г. Другой пример: принятие постановления губернатора Иркутской области, установившее предельные тарифы на лекарственные средства (пост. от 11.01.2000 г. №3П, с изм. от 11.07.2000 г. № 292-П), обусловлено действием п. 24 Постановления Правительства РФ «О мерах государственного контроля за ценами на лекарственные средства» от 29 марта 1999 г.
Подробнее о нормативно-правовой базе развития региональной экономики можно прочитать: Толстошеев В. В. Региональное экономическое право России: Учебно-практическое пособие. М., 1999.
В качестве регуляторов предпринимательской деятельности выступают также акты муниципального законодательства. Например, решением городской Думы г. Иркутска от 5 мая 1999г. утвержден Порядок организации оптовой торговли в г. Иркутске. В соответствии с Законом Иркутской области от 3 ноября 1999г. №54-оз органы местного самоуправления наделены областными государственными полномочиями по регулированию цен (тарифов) на перевозки всеми видами общественного транспорта, на услуги систем водоснабжения и канализации и др. Кроме этого, регулируются тарифы на услуги, оказываемые муниципальными унитарными предприятиями (см. напр.: постановление мэра г. Иркутска от 30 октября 2000 г. «О тарифах на услуги муниципального предприятия «Центральный рынок»).
Локальные нормативные правовые акты также выступают регулятором предпринимательских отношений (о «корпоративных» нормативных актах см. подробнее: Кашанина Т.В. Корпоративное право. Учебник для вузов. М.,1999, гл.8). Например, Уставом организации определяется ее хозяйственная компетенция (ст.52 ГК РФ), положением о филиале и представительстве конкретизируются вещные права этих обособленных подразделений на закрепленное за ними имущество юридического лица, а приказом или иным письменным распоряжением руководителя организации определяется учетная политика организации (см.: Положение по бухгалтерскому учету «Учетная политика предприятия», утв. приказом Минфина РФ от 28 июля 1994 г. №100). Стандарт предприятия, как локальный нормативный акт, определяет дополнительные требования к качеству продукции, выпускаемой на данном предприятии. Наконец, обычаи делового оборота (ст.5 ГК РФ) также могут восполнять пробелы в правовом регулировании предпринимательства (см. ниже).
6. Тема защиты прав предпринимателей обычно включается в учебные программы курса. При этом перечень рассматриваемых разными авторами вопросов весьма разнообразен. Сразу же следует исключить из этого перечня вопросы правового регулирования рассмотрения споров в суде и арбитраже (см., напр.: Анохин В.С. Предпринимательское право. М., 1999; Предпринимательское право: Учебник для вузов/ Под ред. Н.М. Коршунова, Н.Д. Эриашвили. М., 2000., и др.). Это вопросы процессуального обеспечения защиты прав, то есть вопросы арбитражного и гражданского процессуального права, которые должны рассматриваться в рамках соответствующих процессуальных дисциплин.
Курс предпринимательского права комплексный, включает различные потоки правовой информации материально-правового характера, отягощать его еще и блоком процессуальной информации вряд ли оправданно. Вместо этого студентам могут быть рекомендованы для факультативного изучения некоторые специальные работы процессуалистов, посвященные процессуальным аспектам защиты прав предпринимателей, например: Радченко М. Ю. Арбитражные споры: Справочник практикующего юриста. М., 1998.
Вместе с тем, в курс предпринимательского права целесообразно, на наш взгляд, включать изучение материально-правовых регулятивных процедур, охватывающих процедурные формы в сфере позитивного гражданско-правового и административно-правового регулирования предпринимательских отношений - порядка заключения, изменения и расторжения предпринимательских договоров, порядка добровольного (претензионного) урегулирования конфликтов контрагентов; порядка регистрации субъектов предпринимательства, порядка лицензирования предпринимательской деятельности и др. При этом, процедурные (по О.А. Красавчикову - «организационные» нормы) нормы обеспечивают эффективное осуществление регулятивных норм путем упорядочения возникновения и реализации регулятивных правоотношений, а процессуальные нормы обеспечивают защиту нарушенных или оспоренных хозяйственных прав (см. напр.: Баришпольская Т.Ю. О процедурных нормах гражданского права// Проблемы совершенствования гражданско-правового регулирования. Сб. статей/ Под ред. В.Ф. Воловича, Б.Л. Хаскельберга, В.Н. Щеглова. Томск, 1987. С.313).
Акцент в изучении этой темы должен быть перенесен на вопросы неюрисдикционных форм защиты прав предпринимателей, прежде всего - на претензионный порядок и самозащиту прав предпринимателей.
Ответ должника о признании претензии не является исполнительным документом в смысле статьи 7 Федерального закона от 21 июля 1997г. «Об исполнительном производстве». Вместе с тем, если по основному предпринимательскому договору стороны договорились предоставить банку, обслуживающему плательщика, право на списание денежных средств по признанной претензии со счета плательщика без его распоряжения, то взыскание может быть произведено в бесспорном порядке по инкассовому поручению.
Списание денежных средств в бесспорном порядке в случаях, предусмотренных основным договором, осуществляется банком при наличии в договоре банковского счета условия о списании денежных средств в бесспорном порядке либо на основании дополнительного соглашения
к договору банковского счета, содержащего соответствующее условие. Плательщик обязан предоставить в обслуживающий банк сведения о кредиторе (получателе средств), имеющем право выставлять инкассовые поручения на списание денежных средств в бесспорном порядке, обязательстве, по которому будут производиться платежи, а также об основном договоре (дата, номер и соответствующий пункт, предусматривающий право бесспорного списания).
Инкассовое поручение должно содержать ссылку на дату, номер основного договора и соответствующий его пункт, предусматривающий право бесспорного списания. Ответственность за правомерность выставления инкассового поручения и правильность указания основания взыскания средств несет взыскатель средств (глава 12 «Расчеты инкассовыми поручениями» Положения ЦБР от 8 сентября 2000 г. №120-П «О безналичных расчетах в Российской Федерации»// Экономика и жизнь. 2000. №40.),
В отличие от порядка добровольного урегулирования спора, предполагающего действия управомоченного и обязанного лица, и, возможно, действия третьих лиц (например - банков), самозащита осуществляется собственными действиями управомоченного лица. По вопросу о самозащите прав дополнительно рекомендуется работа Кораблевой М.С. Защита гражданских прав: новые аспекты. Актуальные проблемы гражданского права/ Под ред. М.И. Брагинского М., 1998.
? ? ? ? ?
|
|